Роднее родных

Жена сбежала от Виктора Степановича, когда их дети — Олег и Вероника —   были ещё школьниками. Никакого особенного повода разрушать семью у неё не было. Просто Соня уродилась, как говорится, «летящей». Ну это как,  порхающей по жизни в поисках необыкновенных приключений. Всё рутинное вызывало у неё тоску и желание что-нибудь изменить. Удивительно, что она ещё так долго продержалась в статусе замужней женщины.

Познакомился Виктор Степанович с Соней самым необыкновенным образом. Мужчина любил порыбачить, ловил рыбу, без преувеличений,  круглый год. И вот, однажды, в ноябре, когда над рекой стоял густой туман, возвращаясь домой на рассвете, он услышал какой-то плеск, а потом женский голос спросил:

— Скажите, пожалуйста, где берег?

Виктор Степанович чуть вёсла не выронил. К его лодке подплывала молодая особа – причём довольно симпатичная, с длинными волосами, скрученными в мокрый пучок.

— Понимаете, — объяснила она, — Я каждое утро купаюсь, пока не ударят морозы, и речка не встанет. А сегодня такой туманище, что я растерялась и не пойму —  берег в какой стороне?

Потом, когда Виктор Степанович и Соня поженились, он всё время шутил, что   поймал в реке прекрасную Русалку.  И только в периоды, когда супруга был беременна, ему удалось уговорить Соню избегать экстрима. Но недолго музыка играла. После рождения Вероники, женщина опять затосковала. У детей режим дня, у неё самой – сонм домашних обязанностей. И конца краю им не предвидится.

— Может, дачу купим? — предложил Виктор Степанович, — будешь выезжать с ребятами  на природу, гулять с ними по окрестностям. Куда как хорошо!

— Да уж,— тоскливо вздохнула Соня,— Каждый день лицезреть эти шесть соток, а вокруг за заборами будут сплошные тётки-трудоголики в известной позе над своими грядками крапеть. И говорить с ними можно будет только о капусте и помидорах. А ещё там не будет даже стиральной машинки, и кучу детских одёжек придётся полоскать в тазике.

Виктор Степанович бессильно развёл руками. И выделил Соне денег на путёвку. Пусть съездит куда-нибудь, развеется.

Молодая жена отправилась в Румынию и осмотрела замок Дракулы. После этого она увлеклась культурой Индии, и всё глубже погружалась в различные духовные практики. В результате, когда Олег учился в третьем классе, а Вероника в первом – их мама уехала в далёкую жаркую страну. Сначала на несколько месяцев. Потом попросила у мужа развод, нашла себе нового индийского супруга и решила не возвращаться.

— Почему она так сделала? — спросил Олег у отца.

Маленькая Вероника объяснила на свой лад:

— Потому что там речки зимой не замерзают, и мама сможет в них плавать весь год.

Виктору Степановичу пришлось научиться тому, чего мужчины обычно не умеют – заплетать косички, гладить платьица, печь булочки. Немногочисленные родственники поначалу советовали мужчине как можно скорее жениться, чтобы заботу о детях взяла на себя мачеха. Но Виктор Степанович категорически отверг этот вариант.

— Какой же женщине нужны чужие дети? — спрашивал он, — А если у неё есть свои? А если потом родятся общие? Так и будем делить на «твои», «мои», да «наши»? Нет уж, у меня сын с дочкой и так без матери остались, не хочу делать их жизнь ещё тяжелее, заставлять терпеть мачеху. Сам справлюсь.

И, хотя пришлось ему довольно тяжело, он действительно справился. У детей было всё необходимое, и даже больше. И книжки вместе читали, и гуляли, и к морю ездили.

После школы Олег поступил в железнодорожный институт, а Вероника – в экономический. Теперь уже зарплаты Виктора Степановича не хватало, юноша с девушкой по возможности подрабатывали. От матери не было ни слуху, ни духу. Отец же важнейшей вехой в жизни считал тот момент, когда его дети окончили учёбу, получили дипломы о высшем образовании. Это означало, что он поднял их на ноги.

Время шло. И Олег, и Вероника создали свои семьи. В душе Виктор Степанович был не в восторге от их избранников, но мнение своё держал при себе.

Жену Олега звали Оксаной. Она была старше него, растила сына, работала завхозом на каком-то предприятии. Как человек с опытом Виктор Степанович видел, что за плечами  у женщины «И Крым, и Рим». Оксана очень много курила, любила и выпить по любому поводу. Где с ней познакомился Олег — он не рассказывал.

Почти сразу сын переехал к своей подруге,  год прожили гражданским браком, потом расписались, на свет появился Дениска.  Виктор Степанович видел, что молодым тесно в однокомнатной квартире. Будь Олег у него единственным, отец предложил бы поменяться — он отдаст семье трёхкомнатную, а сам переедет и займёт «однушку» Оксаны. Но у него была  ещё и Вероника.

Вскоре и дочка устроила свою судьбу. Сыграли свадьбу. У Антона было своё дело, деньги водились, но Виктор Степанович с горечью отметил, что Вероникой муж совсем не дорожит. Дочь в новой семье, сразу лишилась права голоса. Так поставил Антон. Или молча соглашаешься с решениями мужа – или иди куда подальше. Развод? Да хоть сейчас. На твоё место завтра же найдётся другая. А Вероника была в Антона влюблена и терять его не хотела. Поэтому молодая женщина стала вести совершенно чуждый ей образ жизни. Выедет муж с друзьями куда-нибудь на природу — пива попить и шашлыки пожарить, и она с ними, чтобы подать-убрать. Порой в доме у Антона до позднего часа толпились гости, Вероника сбивалась с ног, но жаловаться не смела.

Когда она забеременела, Виктор Степанович решил поговорить с зятем – чтобы поберёг жену хотя бы в течение этих важнейших для неё месяцев. Ведь здоровье будущего ребёнка закладывается на всю жизнь. Вероника запретила отцу даже начинать разговор, но он не послушался.

Однако в ответ на увещевания Антон лишь презрительно хмыкнул:

— Да ладно! Заездили прям вашу дочку…Побежала жаловаться…

Видимо он тут же передал Веронике содержание разговора с тестем. Дочка позвонила и плакала в трубку:

— Я же тебя просила, папа…Пожалуйста, чтобы больше никогда… не вмешивайся в нашу жизнь…

Родила она дочку Анюту. Антон был сильно  разочарован  — он ждал сына. Наконец, соизволил смилостивиться:

— Ну, ладно, как говорится первый блин комом. Но чтобы следующий был пацан.

Виктору Степановичу пора настала выходить на пенсию. Но на душе у мужчины было тревожно. Ему казалось, что своим выросшим детям он ещё нужен в качестве опоры. Поэтому он решил найти работу «сутки через трое». И лишняя копейка будет, и с внуками сможет подсобить – да хотя бы, из садика их забирать.

Порой у него вообще возникала мысль  — забрать внуков и растить их самому. Так, как он растил детей. Он видел, что у родителей до Дениски и Анютки просто руки не доходят. Но Виктор Степанович понимал, что заикаться об этом не стоит. И ребят ему никто не отдаст, да и силы у него уже не те.

Хотел было пожилой мужчина зажить собственной жизнью, но не получалось. Встретится с Олегом, невольно спросит:

— Может, ипотеку возьмёте? Ведь живёте друг у друга на головах. Я буду вам помогать выплачивать, могу пенсию полностью отдавать…

— Погоди, пап, у нас другие планы,— махал рукой сын.

Хочется Виктору Степановичу и Веронику навестить, да боится он прийти, когда Антон дома. Только и попросит дочку:

— Привела б хоть Анечку, соскучился я по ней.

— Ладно,— пообещает Вероника.

Но приходит она, и внучку приводит очень редко. Некогда. Все нынче заняты. Так и приходится жить Виктору Степановичу – одному в четырёх стенах. Теперь он порой жалеет, что в своё время не послушался родню. Чувствует  — случись с ним что, не будет у детей возможности за ним ухаживать. Да если честно, и желания тоже.

Свой уход на пенсию Виктор Степанович не собирался отмечать как-то торжественно. Думал, достаточно будет принести  торт, бутылку вина, каких-нибудь закусок, и посидеть в отделе с сослуживцами. Но неожиданно позвонила Вероника, и сказала, что они с братом скинутся и закажут ресторан. Так что он сможет пригласить гостей.

В дни, предшествующие событию, Виктор Степанович сиял. На работе его считали очень экономным, почти скрягой. Но не винили в этом – знали, как нелегко ему было поднимать детей. Наоборот, все эти годы сослуживцы старались ему помогать. Кто вещи на ребят приносил, кто урожаем с дачи делился. Начальник тоже входил в положение – отпускал пораньше, если дети болели или в школе было родительское собрание. Теперь Виктор Степанович хоть немного сможет всех отблагодарить за добро. Конечно, он скажет тост - и это будут слова признательности коллегам, поддерживавшим его все эти годы.

Сослуживцы приятно удивились приглашению, и все пообещали прийти.

Ресторан с точки зрения Виктора Степановича был расположен не очень удобно – на трассе. Те, кто на машине, доберутся без проблем, а вот автобусы сюда не ходили. Но сотрудники скооперировались – и тех, у кого не было личного транспорта, подвезли другие. В назначенный час торжество началось.

Во главе стола сидел Виктор Степанович. Он решился на небывалую трату - купил себе новый костюм. И вид у него был самый торжественный. Он произнёс целую речь – поблагодарил и коллег, и детей, пообещал, что всегда будет готов сделать для родных и друзей всё, что в его силах. В ответ звучали тёплые слова. Сотрудники желали долгой счастливой жизни, наказывали наслаждаться заслуженным отдыхом.

Потом взял слово Олег:

— А мы с Вероникой хотим сделать нашему – самому лучшему на свете отцу — свой подарок. Мы сбросились и купили тебе, папа, дом в деревне. Лучше нет, чем на пенсии – на природе жить, огородом заниматься. Курочек каких-нибудь заведёшь, кроликов, в речке будешь рыбку ловить. Вот ключи.

— Вот это да! — ахнул кто-то за столом,— Ну и дети у тебя, Степаныч! Замечательный подарок.

Потом танцевали,  официанты разносили горячие блюда, и снова грохотала музыка. Подарок заинтересовал Виктора Степановича необычайно. Он решил отвести сына в тихий уголок и расспросить его – что за деревня? Что за дом?

Поэтому мужчина подцепил сына под локоть и повёл к выходу из зала. Олег сделал знак Веронике. Дочь  поднялась и пошла вслед за ними.

— Ну, Олежка, рассказывай,— заторопил сына Виктор Степанович, когда они остались втроём.

Сын вздохнул:

— Деревня в пяти часах езды, если на машине. Но на автобусе тебе придётся сначала до райцентра добраться,  а  там километров восемь – можно попутку поймать. Место тихое, человек сорок живёт всего. Да и то — это даже не живет, а числится, по бумагам. На деле ещё меньше. Большинство – женщины. Глядишь, и подружку себе там найдёшь.

— Погоди, сынок, а как же…Значит, автобусы до места не ходят. А магазин, аптека, медпункт какой-то там есть?

— Всё в райцентре. Кажется, раз в неделю автолавка приезжает с продуктами. В доме комната… большая довольно. Печка есть. Во дворе – колодец. Газ —  в баллонах.

Виктор Степанович растерянно заморгал. Хоть  и любил он природу, но был типичным городским жителем. И если ему предстоит топить печь, то этим навыком надо ещё будет овладеть.

— Не знаю, продержусь ли там целое лето, — с сомнением сказал он.

— Почему лето? Ты туда совсем жить переезжаешь. А квартиру выставим на продажу. Деньги мне и Веронике пополам. Мы с Оксанкой как раз в ипотеку вложимся, ты же давно мечтал, чтобы мы её взяли. Вероника с Антоном новую машину покупать собираются.

Виктор Степанович опешил:

— Да как же…так неожиданно. Дети, да вы что…Квартира моя всё равно ваша будет, завещание я уже написал – на двоих. Ну, хотите, можно сейчас квартиру на торги выставить. Тогда мне  малосемейку хоть купите изолированную. А разницу поделите. Мне бы жильё с удобствами,  да ещё чтобы какой-нибудь продовольственный рядом, и поликлиника.

Тут вмешалась Вероника:

— Папа, всё уже решено. Дом обошёлся недорого – всего сто тысяч. Деревня неперспективная – работы нет. Но это для молодых важно, а ты уже пенсионер. А представь, сколько придётся платить за изолированную малосемейку? Почти как за квартиру.

— И когда же мне ехать? —  спросил Виктор Степанович, потирая грудь

— Когда хочешь  - дом твой. А вообще, чем быстрее, тем лучше. Можно прямо сейчас шикануть – такси вызвать. Тебе же сотрудники денег надарили…

Виктор Степанович пытался справиться с голосом. Тот никак не повиновался ему.

— Ну что ж… Выйду сейчас на улицу, подышу воздухом и вернусь.

— Давай-давай, — Олег покровительственно похлопал отца по плечу

Виктору Степановичу хотелось уйти как можно дальше. Он не представлял себе, как снова вернется в зал, сядет за праздничный стол, будет говорить с бывшими коллегами.

Шел он бысро, сам не зная, куда. Внезапно на пожилого человека накатила дурнота. В глазах потемнело, выступил холодный пот. Из последних сил Виктор Степанович добрёл до ближайшей лавочки у какого-то здания. Тяжело опустился на неё. Пару минут он надеялся, что вот сейчас отдышится, и ему полегчает. Как на грех, с собой не было никаких лекарств – даже валидола. Дышать почему-то становилось всё труднее, а в сердце точно воткнули острый нож и от удара разлился внутри нестерпимый жар. Мир вокруг начал кружиться, а потом Виктор Степанович потерял сознание.

Пришел в себя в больнице. Судя по всему, времени прошло немало. На дворе был уже день, палату заливал яркий солнечный свет. Рядом с постелью сидела женщина средних лет.

— Ну вот, пришёл в себя, наконец-то, — приветливо сказала она,— Сейчас доктора позову.

— Что со мной? — прошептал Виктор Степанович, — Когда меня сюда привезли?

— Доставили вас по «скорой», люди вызвали, когда увидели, что вы упали. А насчёт диагноза вам врач все объяснит. Тут и стенокардия, и гипертонический криз, ещё что-то… Я вам толком не расскажу, я всего лишь санитарка здесь. Не хватает персонала, а оставлять  таких тяжёлых больных как вы —  без присмотра нельзя. Так что нас привлекают и к уходу.

Женщина легко коснулась ладонью лба  Виктора Степановича, точно проверяя, нет ли у него вдобавок к прочим недугам, ещё и температуры. Рука была прохладная, и прикосновение показалось мужчине приятным.

Санитарка вышла и вернулась уже вместе с врачом и медсестрой. Доктор осмотрел больного, продиктовал медсестре названия препаратов, которые Виктору Степановичу следовало получать.

— Что же вы так не бережёте себя? — укорил медик, — Наверняка забыли с утра лекарства от давления принять…

— Да я не жаловался никогда,— чуть слышно ответил Виктор Степанович.

— Но привезли-то вас полумёртвого. Вот, Клавдии Васильевне спасибо скажите — не отходила от вас, хотя её рабочий день давно уж окончился. Теперь лежать, не волноваться, резко не вставать – желательно первые несколько дней соблюдать постельный режим.

Когда медики ушли, Виктор Степанович начал оглядываться. Ему захотелось опять увидеть ту милую женщину, которая взяла на себя заботу о нём. И Клавдия Васильевна пришла.

— Позвонить вашим родным, что вы здесь? — спросила она.

— А никто из моих детей сюда не обращался? — вопросом на вопрос ответил мужчина, — Ведь искали меня, наверное, по  больницам, по моргам.

— Узнаю, — Клавдия Васильевна встала.

Не было её довольно долго. Потом она вернулась и сообщила, — Ночью сюда звонил ваш сын. Когда ему сказали, что с вами, он ответил: «Пусть папа выздоравливает. Когда его можно будет забирать — позвоните вот по этому телефону».

— Ах, так, — Виктор Степанович прикрыл глаза, — Ну что ж…

В больнице мужчине пришлось провести долгих три недели. Палата была хорошая, двухместная. Одного соседа вскоре выписали. Положили другого, тоже сердечника. Но и к тому, и к другому приходили родные. Приносили чистое белье, минеральную воду, что-нибудь домашнее, вкусное. Книжки и газеты.  Виктора Степановича дети не навестили ни разу. И у него не было никакого желания им звонить.

В этих условиях забота Клавдии Васильевны была бесценной. Теперь по утрам она приходила в отделение с баночками, завёрнутыми в полотенце, чтобы еда не остыла. Куриный суп, рыба на пару, клюквенный кисель — готовила женщина удивительно вкусно. И даже если у мужчины совсем не было аппетита, ей удавалось уговорить его поесть.

Также женщина помогала Виктору Степановичу ходить — поддерживала его под локоть, когда он отправлялся в длинное «путешествие», до конца коридора и обратно. Забот у Клавдии Васильевны было много, но она всегда находила время подойти к «своему» больному.

— Я вам так обязан…Но почему вы всё это делаете для меня? — как-то раз спросил ее мужчина.

Клавдия Васильевна вздохнула:

— А кто же о вас позаботится? Если б тут сидели друзья-родные —  тогда другое дело. Я бы и не подошла.

Она считала, что  близкие Виктора Степановича живут где-то далеко и навестить его никак не могут.

К той поре, когда мужчину собрались выписывать из больницы, у Клавдии Васильевны начинался отпуск. Она всё переживала:

— Как же вы останетесь один? 

— Да я всё умею, — старался он её успокоить, — И приготовить могу,  и другую домашнюю работу знаю.

А про себя подумал, что идти ему теперь и вправду некуда. Уезжать в глухую деревню было ещё страшнее, чем раньше. Случись что — туда и летом «скорая» не сразу доберётся. А уж осенью, зимой… И  говорить не стоит. Да ещё хватит ли у него сил всю зиму поддерживать в доме тепло – рубить дрова, топить печь. И воду ведь носить придется. Виктор Степанович невольно передёрнулся. Будь он немного моложе и покрепче физически…

— Знаете что, — предложила Клавдия Васильевна, — Поедемте ко мне на дачу. Я раньше летом всё на море ездила, а потом мне эти вояжи разонравились. Столько денег в трубу вылетает! А народу там всегда – ступить некуда. Да с годами и дорога уже тяжела, и жаркий климат трудно переносится.

И купила я себе небольшую дачу. Горжусь, что сама поднимала её. Дети и хотели бы помочь, но сын работал, а дочка с малышом в декрете сидела. Так что ездила я одна со своей собачкой Джеммой. Бытовку себе поставила,  все деревца, все кустарники сама посадила. Тракториста наняла – он мне пруд маленький в низине выкопал.

— И что ж, там рыба водится?

— Нет, но лягушки квакают,— засмеялась Клавдия Васильевна, — Поедемте! Хорошо там у меня. Окрепнете как раз после больницы.

Виктор Степанович подумал недолго и согласился. В назначенный день на дачу их отвёз сын женщины – приятный молодой человек.

Дача и вправду оказалась скромной, но чистой и уютной. Хозяйка уступила гостю диван в комнате на первом этаже, а сама поселилась в мансарде. Виктору Степановичу сразу всё понравилось. Рядом был лес — сосновый бор, где очень хорошо дышалось. Гуляй, сколько душе угодно.

От живописного пруда веяло прохладой. Приятно там было сидеть по вечерам, смотреть, как заходит солнце, слушать лягушачий хор.

Полюбил Виктор Степанович и сидеть на веранде, оплетённой виноградом. Там стоял стол, где Клавдия Васильевна стряпала. Она баловала гостя зелёным борщом, к чаю подавала то яблочную шарлотку, то пирожки с повидлом. Порою, заговорившись, мужчина и женщина засиживались допоздна.

Клавдия Васильевна была немного моложе, но воспоминания у них оказались общими. Оба скучали по тому городу, который помнили со времён своего детства. Тогда и машин на улицах было куда меньше. Но мороженое той поры казалось обоим куда вкуснее, чем нынешнее. А эти очереди в кинотеатрах…

И мужчине, и женщине пришлось непросто в жизни. Виктор Степанович избегал рассказов о себе, но Клавдия Васильевна говорила охотно. Несколько лет назад она осталась вдовой. Прежде работала на радиозаводе, но его закрыли, а устроиться куда-нибудь в её годы так трудно. Вот и пошла санитаркой, хотя дети говорили: «Сиди, мама, дома, разве ж мы тебя не прокормим».

Виктор Степанович прожил на даче целый месяц. По выходным приезжали дети Клавдии Васильевны со своими семьями. Ночевать оставались редко —  всё-таки места маловато, но днём дел для всех находилось много. И огород пололи, и ягоды собирали, и поливали, и в доме что-нибудь чинили-мастерили. За несколько часов успевали сделать немало. А по вечерам собирались за столом, пили чай с пирогом, рассказывали о своих делах или слушали, что говорила им Клавдия Васильевна.

Виктора Степановича удивляли  и трогали до глубины души такие семейные взаимоотношения. Его родные  дети никогда не были к нему столь внимательны.  О себе он сказал только, что у него есть дом в деревне, и скоро надо будет туда ехать.

Клавдия Васильевна взялась его расспрашивать. А когда узнала, в каких условиях предстоит жить Виктору Степановичу, то и вовсе расстроилась.

— Поедем с нами в город, — предложила она (незаметно они уже перешли «на ты»), — Найдём тебе место, не переживай.

— Да что ж я, словно бездомный какой — угол ищу, — Виктору Степановичу было очень неловко, — Да и у тебя там народу полно.

— Ничего, — спокойно сказала женщина — Все разместимся.

Виктор Степанович  согласился приехать в гости. И был впечатлён. Квартира у Клавдии Васильевны оказалась самая простая – в панельной девятиэтажке. Правда, четырёхкомнатная.

Одну из комнат занимала сама хозяйка, другую — семья дочери, третью – семья сына. В четвёртой, самой просторной, собирались по вечерам. Днём же тут обычно бегали и играли внуки Клавдии Васильевны – маленькие Зоя и Максим. Ведь малышне, как известно, нужно много места.

— Теперь я переберусь на диван в гостиной, — сказала Клавдия Васильевна, — А в мою комнату поселим тебя.

Виктор Степанович поначалу ужаснулся — как же так, он не хочет стеснять большую семью. Но скоро убедился — Липатовы живут так, что никто тут никому не мешает. Прежде всего, в этой семье не только умели, но и любили работать. Никто не делил домашних обязанностей – кто был посвободнее, тот и брался за готовку, уборку или стирку.

Дочка Клавдии Васильевны преподавала русский язык и литературу. И часто именно она по вечерам была занята – проверяла тетради. В это время её муж мог жарить курицу или мыть полы. Освобождались супруги одновременно и радостно докладывали Клавдие Васильевне:

— Мам, мы в кино побежали. Зою с собой берём.

Сын хозяйки в свое время высшего образования получать не стал – выучился на газосварщика. У него были, как говорится, золотые руки. Дома он постоянно что-то мастерил, прилаживал, усовершенствовал.  Его жена ещё училась в медучилище. Она была самой весёлой в семье, настоящим живчиком, и без конца рассказывала какие-то истории, связанные с практикой, с больницей.

Виктора Степановича приняли здесь как своего, и он даже не заметил, как включился в жизнь большой семьи. Причём по собственной инициативе и с огромным удовольствием. Жарил «фирменные» оладушки, читал детям, учил их складывать разные фигуры из бумаги. Давно он не чувствовал себя таким нужным.

Больше всего его радовало то, что все домочадцы говорят с ним дружелюбно и уважительно, заботятся о нём. Ни разу он не почувствовал себя здесь лишним. А уж о том, что всё дороже становилась для него Клавдия Васильевна, и говорить нечего.

Женщина возвращалась с работы поздно – она не только исполняла свои прямые обязанности, но помогала медперсоналу выхаживать больных, не жалея времени. И Виктор Степанович уже без стеснения звонил ей:

— Клава, ты когда домой? Скоро? Выезжаешь? Всё, мы ставим варить картошку. К твоему приезду будет горячая.

Настал день, когда он сделал Клавдие Васильевне предложение. Смущаясь и запинаясь, как школьник.

— Клавочка, не могу я без тебя. Без вас всех. Не представляю, как с вами расстанусь. Выходи за меня замуж, а?

Женщину не остановило то, что жених был практически «бездомным». Она тоже привязалась к Виктору Степановичу, и представить не могла, как он уйдёт куда-то «мыкаться». В тот же вечер они объявили домочадцам, что решили расписаться. И это вызвало всеобщую радость.

А через несколько дней Виктору Степановичу позвонила дочь Вероника:

— Пап, ты сейчас где живешь? У себя в деревне?

Она даже не созванивалась с Олегом, не спрашивала брата – забрал ли тот отца из больницы.

— Дело в том, что на твою квартиру нашёлся покупатель. Можешь приехать на сделку? Завтра ты не успеешь, наверное. Давай, послезавтра. Цену дают хорошую.

— Хорошо, — сдержанно ответил Виктор Степанович, — Диктуй адрес.

…Квартиру, которую в своё время покупал мужчина, действительно удалось продать за приличную сумму. На сделку приехали и дочь, и сын Виктора Степановича. Они хотели всё видеть своими глазами, а может, в душе сомневались — вдруг брат или сестра решат обмануть, возьмут себе побольше.

Но отец сделал то, чего никто из них не ожидал. Пожелал сыну и дочке счастья, и сказал, что всю сумму забирает себе.

Вероника открыла рот и заморгала.

— А нам? — спросил Олег.

— А вам — вот, пожалуйста, дарственная на домик в деревне. Продадите его и поделите деньги.

После этого Виктор Степанович вызвал такси и поехал, как он теперь считал — домой.

— Клавочка, — сказал он вечером,— Давай продадим твоё жилье, присоединим ту сумму, которая у меня есть, и купим три квартиры – нам с тобой, и твоим детям. А выходные и отпуск будем на даче проводить — большой дружной семьей.

Так они и сделали и никогда Виктор Степанович не был таким счастливым за все прожитые годы, как теперь…

СЛУШАТЬ АУДИО РАССКАЗ "РОДНЕЕ РОДНЫХ"