Филиппок

Глава шестнадцатая

Степан Васильевич сидел, то и дело ёрзая на стуле и нервно покашливая в кулак, и уже хотел было что-то сказать, но дочь его опередила.

— Да ты расслабься, все ведь хорошо, — Улыбнулась она Борису, — Познакомься с моими родителями – мама, Людмила Павловна, папа Степан Васильевич… Ковалевские, как ты понимаешь.

Борис поправил ворот свитера и нервно почесал затылок.

— Здравствуй, сын! — Степан Васильевич поднялся, протягивая сыну руку.

Тот потряс его ладонь, и молча кивнул.

— Я, конечно, не знаю, возможно, нужно было как-то Борю подготовить, но мне уж очень не терпелось, чтобы он скорей узнал о нашем с ним родстве. Ты рад, Борь? Я вот лично, очень рада!

Есения обняла брата за плечи и облегченно выдохнула.

— Рад, наверное, — с трудом сумел произнести Борис, — Но это очень неожиданно, простите. Я ведь отца родного и не знал совсем, для меня один отец был – Петр, с ним я жил всего лет десять, но он смог дать мне многое. Благодаря ему я тот, кто есть. Хоть денег лишних у нас не было в семье, но он учил меня человеческим качествам и я за это очень благодарен. Жаль, что так рано смерть его у нас отобрала.

Степан Васильевич изменился в лице. Видно было, что ему хотелось бы услышать эти слова сына о себе, но он на самом деле ведь его не знал. И он решил в этот момент, что непременно сделает все, чтобы заслужить уважение сына и его любовь, он наверстает все, что упустил, но и тому человеку он был благодарен за все, что сделал для его Бориса.

В этот вечер все узнали от Бориса о том, как он жил все те годы.

Конечно, он не помнил ничего о том, куда ушла мать от отца, где они жили первые несколько лет, он тогда был еще совсем младенцем. Обрывки воспоминаний остались лет с пяти. Тогда они с матерь жили в какой-то комнатушке вдвоем, а однажды у них поселился мужчина. Боря помнит с того времени лишь едкий запах алкоголя и пьяную брань. Но тот мужик у них недолго прожил, как явился ниоткуда, так туда же и пропал. Мать часто уходила из дому, оставляя сына одного, но он привык. В углу валялся старенький букварь с картинками. Он научился по нему читать. Рисовал пальцем на пыльном полу, считал спичинки. Игрушек не было и, маясь от тоски, он останавливался часто возле грязного окна и наблюдал за прохожими, за машинами, за птицами, что вольно взлетали ввысь. И мечтал… Это спасало от скуки.

Они часто меняли жилье. Только гораздо позже Борису было ясно, что мать снимала комнатки, своей квартиры у них не было.

Когда пошел в школу, стало куда веселей. Но спокойная жизнь закончилась, когда в их с мамой жизни появился Лев! Да, Лев Хаймович, Борис запомнил это имя навсегда. В отличие от предыдущих постояльцев, мужчина никогда не пил спиртное, гладко брился, от него неизменно пахло парфюмом, который вызывал у Борьки почему-то жуткое першение в носу. И он решил воспитывать ребенка. Каждое утро поднимал его чуть свет, тащил на улицу и поливал водой с колонки – ледяной, от которой все тело сводило судорогой, мальчик даже закричать не мог, стоял, будто парализованный, а Лев рычал: «А ну бегом домой» и давал «пинка для рывка», как он сам выражался.

Борька с трудом отрывался от места, к которому, казалось, приморозился, бежал домой… Бежал… С трудом, передвигая ноги, а там его ждал завтрак, который он терпеть не мог – овсянка и хлеб с сыром, политым медом. Мальчишка морщился, а Лев Хаймыч отвешивал ему подзатыльник – дескать, жри, иначе пожалеешь.

Борис не раз пытался маму попросить, чтоб прогнала она этого Льва, но мать такие порывы резко пресекала:

— Мал еще свой нос в мои дела совать, а Лев хороший, он человека из тебя вырастит.

Однако, видимо, мальчишка так взмолился, что через несколько недель тот грозный Лев исчез успешно, тихо, без шума, как все предыдущие кандидаты в папаши.

Потом был Савл, но тот в сравнении с другими, просто безобидный. Была у Савла собственная жилплощадь и вскоре Боря с матерью переехали к нему. Мать радовалась, говорила – «Заживем, сынок! Савушка денег много получает, квартиру не придется больше нам снимать, ругать не будет, это ли не счастье!?». Но счастье это долго не продлилось. Однажды на рассвете явилась к Савлу женушка законная, и как говорится сказке, полетели в тот же миг клочки по закоулочкам. Боря помнит, как та тетка на Савла накинулась, а им велела с глаз исчезнуть за минуту, как они бежали с матерью от этой чокнутой, а вслед летели вещи их. Как они сидели потом в парке на скамье, собрав все вещи в узелок и мама горько плакала. Потом скитались по ее подругам, пока зарплату мать не получила и смогла вновь уголок какой-то снять.

Остепенилась тогда надолго, больше года жили мать и сын вдовеем, в тишине и покое. А однажды мать с улыбкой счастья заявила, что они опять переезжают и опять меняют город. Познакомилась она в своей гостинице, где горничной трудилась, с одним человеком. Да, немолод, и плюгавенький, зато! Мать уверяла – заживем теперь! Ни в чем нужды не будет. Он вдовец, детей своих не имеет, а очень мечтал. Борису было это все не интересно, но он привык, что мать все время верит этим всем… Своим «друзьям». Ему, конечно, жить такая не нравилась, но кто он, чтобы спорить с матерью, она не раз ведь говорила – «Вырастешь, тогда распоряжайся своей жизнью, а в мою не лезь!». Он и не лез. Надеялся, что вырастет, и у него все будет по-другому. Про отца, почему-то не спрашивал даже. Он многих знал ребят, которые росли в неполных семьях, ну и что, бывает в жизни всякое. Он просто жил, мечтал, и верил в чудо. Знал, что однажды все изменится, и они найдут причал, где будет тепло, спокойно, где будет любовь…

Но причал этот нашли, когда было ему лет пятнадцать. Тогда они сбегали от очередного материного сожителя. Она сказала, что пора вернуться в родной город. «Там, говорит, отыщем твоего отца, пусть нам поможет обустроиться». Но в поезде, в котором они ехали в родные края, мать разболталась в первую же ночь с попутчиком. Звали его Петром, он возвращался с вахты. Узнав, что Борьке с матерью остановиться негде, любезно пригласил к себе. Он жил тогда со своей матерью, но уверял, что примет их она с огромной радостью. Этот момент Борис вспоминал с особым трепетом. Старушка, в самом деле прияла их, как родных. Да и сам Петр к ним относился с искренней любовью. Борис впервые в жизни чувствовал какое-то неведанное счастье. Тот покой, который он обрел в новой семье, ни с чем не мог сравниться. Он почти с первых дней стал называть Петра отцом, а тот и относился к нему, словно к родному сыну.

Работал Петр вахтами и когда был дома, много времени с Борисом проводил. Бабушка тоже мальчика заботой окружала. Любила разные истории рассказывать, а Борька слушал их с открытым ртом, хотя и был уже не маленьким ребенком. Одно Бориса сильно волновала – когда Петр был на вахтах, мать частенько из дому сбегала. Старушке говорила, что к подруге надо съездить, а возвращалась за полночь и с запахом спиртного. Борис не мог не замечать, как бабушка украдкой плакала, но сыну ничего не говорила, когда возвращался. Так прожили они несколько лет, когда Борису сообщили, что он скоро станет старшим братом. Он уже вышел из того возраста, когда мечтал о братике или сестренке, но все равно обрадовался, что семья пополнится и мать, возможно, хоть теперь остепенится. Но, не тут-то было.

Когда Фильке исполнилось два года, мать ушла из дома и уж больше не вернулась. Нашли ее нескоро… Все это время бабушка с малым возилась, ну и Борька помогал, пока отец на вахте был, а после похорон жены Петр вахту бросил. Устроился на завод, чтоб больше времени с детьми проводить. Бабушка тоже недолго после этого прожила. А вскоре Петр дом решил продать, чтоб убежать от всех воспоминаний. Вот тогда-то и купили они эту самую квартиру, где до сих пор живут Борис и Филька.

Есения видела, как тяжело отцу давался рассказ Борьки. Желваки на скулах то и дело подрагивали, а в глазах периодически поблескивали слезы.

— Прости меня, сынок! — сглотнув тяжелый ком, с трудом смог он произнести. — Если бы я только мог знать, какой стервой оказалась твоя мать. Прости, что о покойнице так, но иначе не могу. Я был уверен, что у вас все хорошо. Она не позволяла мне тебя увидеть, уверяла, что у тебя есть отец, и что травмировать ребенка не имею права. А оказывается, отцов у тебя было много… Прости, если сможешь!

— Не стоит извиняться… Я надеюсь, что у нас все впереди.

Борис похлопал по плечу Степана и поднялся.

— Мы пойдем?! Столько событий неожиданных, мне стоит всё переварить.

И только Филька, ничего не понимая, хлопал глазенками, переводя взгляд на всех по очереди.

Есения их проводила до двери. Борис задержался:

— Ась, я ж тебе сказать хотел… Ну ладно, пусть это останется пока секретом. Вернее, сюрпризом… В общем, не знаю, все путается в голове. Наверное, правильно так – у меня для тебя сюрприз, но он будет позже.

— Правильно! На сегодня сюрпризов достаточно! — Сеня поцеловала Борю в щеку, а потом и Филиппа, — Ну, пока, мои мальчики, надеюсь, Новый год мы встретим вместе?!

Борис кивнул и как-то загадочно улыбнулся.

В этот вечер все легли пораньше спать. Новостей на самом деле было слишком много, да еще таких шокирующих. Есения видела, как переживает отец. Он и по поводу работы для Бориса даже позабыл ему сказать.

На следующий день Людмила Павловна предложила за завтраком:

— А как вы смотрите на то, чтоб Новый год нам всем на даче встретить?

— Хорошая идея, — поддержала Сеня.

А отец пожал плечами. Заметно было, что всю ночь не спал. История Бориса поразила его, с этим не поспоришь.

— Наверное, так будет лучше, — все-таки сказал он и, задумавшись, продолжил, — А давайте купим Борису квартиру? Филькину пускай сдают пока, а дальше видно будет.

— Хорошая идея, — поддержала супруга.

— Я тоже так считаю, — сказала Есения, — сколько ему намыкаться пришлось, я просто в шоке. Как же хорошо, что мы его нашли! Вот не зря все это случилось, скажите?! А если бы я Филиппка отправила в полицию? Мы с Борькой бы не встретились! Вот так! С судьбой не поспоришь!

Сказала и загрустила, тут же вспомнив о Вадиме. Она ведь считала, что и с ним ее свела судьба, а вышло, как вышло… И Сеня решила отвлечься:

— Ну и кто на дачу едет? Там же надо протопить, порядок навести. Елку поставить! Предлагаю поехать всем вместе!

Сказано – сделано. Дача была готова, продукты припасены, гости приглашены.

Тридцать первого декабря семья с утра отправилась на дачу. Есения с Людмилой занялись приготовлением ужина, а Степан расчищал снег во дворе, потом растопил камин. Ближе к обеду к ним приехала и Тася.

— А я не с пустыми руками. Мы с мамой торт испекли. Родители к вечеру явятся, а я вам тут пока помогу.

— Да у нас почти все готово, помощница, — засмеялась Есения.

— Ну и хорошо, значит будет время фильмы Новогодние посмотреть.

— Таська, а что это ты такая загадочная? — Спросила Сеня, как бы невзначай, когда они досмотрели уже второй фильм подряд.

— А вот не скажу! — Тася артистично отвернулась.

— Скажи! — настаивала Сеня, но отвлек звук подъехавшей к дому машины.

— Бежим, сейчас узнаешь все!

Тася схватила подругу за руку, и та поспешила за ней. Уж очень было интересно, что с подругой происходит.

Первым в дом ворвался, словно ураган, Филипп. Он пробежал, не раздеваясь к елке, сунув под нее несколько пакетов, и потом уже сказал:

— С наступающим! А там подарочки для всех, только их надо в полночь открывать!

— А у нас тоже подарочки! — Сказала Сеня и в это время на пороге появился Борька.

— Привет, сестренка! — Он поцеловал Сеню в щеку, а потом и Тасю, — Вот и мой сюрприз, — сказал и улыбнулся, заметив, как меняется взгляд Сени, который она перевела с него на подругу, — Мы с Тасей вместе. Ты ж не обижаешься?

Спросил шутливо и немного помолчав, добавил:

— Нет, я конечно, выбрал бы тебя, но! Сразу понял, что Вадима ты забыть не сможешь. А когда увидел Таську, понял, что пропал. Только не знал тогда, как правильнее поступить. Ведь понимал, она уверена, что я твой парень, и ни за что мне не ответит взаимностью, как настоящая твоя подруга. А ты и мне настоящей была… Ну, подругой в смысле.

Также Борис рассказал, что ему удалось-таки вывести «Ведьму» на чистую воду и оказалось, что звонок в опеку - дело ее рук. Когда Есения приехала с Филиппом на такси, чтобы узнать фамилию Бориса, Татьяна поняла, что пацаненок с детского дома сбежал. Запомнила номер автомобиля, и в тот же день заказала поездку на той же машине. Договориться с водителем удалось без труда. Адрес она получила и тут же данные были в опеке. Так что Вадик тут совсем и ни при чем. Узнав об этом, Боря встретился с Таисией и попросил у нее номер Вадима, а когда дозвонился ему, тот уже был на взлетной полосе. Оттуда, куда он отправлялся, вернуться было не так просто, но он смог!

Борис повернулся к двери, распахнул ее и крикнул:

— Вадик, заходи!

Есения, закрыв лицо руками, расплакалась от счастья. Ее Вадик здесь! Ее Вадик совсем не предатель! Стало стыдно за все мысли, что позволяла себе допускать, но когда Вадим ее обнял и на просьбу о прощении ответил, что не помнит никаких обид, она забыла обо всем на свете, пообещав себе впредь доверять любимому и никогда не сомневаться в нем.

Этот Новый год был счастливым для всех. Как встретили его, так и провели, иначе не бывает. В наступившем году сыграли две свадьбы. Борис с Таисией поселились в новой квартире, которую купил для них отец, а Сеня с Вадиком заехали в его квартиру.

Филиппок был Ангелочком на обеих свадьбах – с крылышками за спиной, он посыпал тропинки лепестками красных роз и улыбался, искренне радуясь тому, что брат сдержал свое слово и не женился на «Ведьме».

СЛУШАТЬ АУДИО ПОВЕСТЬ "ФИЛИППОК"

Спасибо, что прочли повесть до конца! Всем желаю сказочной любви и всегда прекрасного настроения!

С любовью к своему читателю, Ирина Кудряшова 💐💐💐💐💐💐💐