— Сергей Максимович, Морозова решила от ребёнка отказаться. Я её и так, и этак уговаривать пыталась, ни в какую не идет на контакт. Говорит, ей некуда дитя забрать. Ну что вот делать с ней? Видно же, что тяжело ей это решение далось. До последнего она не говорила ничего, как с младенцем бережно обходилась, а сегодня заявила – «давайте бумагу и ручку, буду отказ от ребёнка писать».

Мужчина средних лет, вопросительно посмотрел на вошедшую без стука медсестру и потер большим пальцем правой руки левую бровь.

 В глазах многих коллег Соня просто бесится с жиру. Вон, Лидочка из отдела кадров, в одиночку тянет двоих детей, живёт от зарплаты до зарплаты… Единственная радость в жизни – выбраться раз в год на юг в плацкартном вагоне и весь отпуск питаться дошираком. Снимают там какую-то халупу в нескольких километрах от моря, экономят на всём… А она, Соня, привыкла отдыхать на дорогих курортах, в первоклассных отелях, где “всё включено”!

 Утро этого дня для Марьяны началось довольно рано. Будильник она вечером не завела, в надежде подольше поспать в выходной, но телефон зазвонил в шесть утра, кто-то ошибся номером, и после этого уснуть уже не удалось. Марьяна сварила любимый кофе, уселась поудобнее в кресле, открыла ноутбук и наслаждаясь утренним напитком, принялась перечитывать сообщения в соц.сети...

Двор детского дома был заполнен криком бегающей ребятни, до которой взрослым, казалось, совсем не было дела. - Касаткин, отойди от девочек, дай поиграть им спокойно, - крикнула молодая девушка, сидящая на скамейке с книгой в руках, и снова опустила взгляд на бумажную страницу. Касаткин продолжил мешать девчонкам, даже не обратив внимания на слова воспитательницы, которая через некоторое время снова оторвала взгляд от книги...

 В начальных классах Надя училась на «отлично». За партой всегда сидела задолго до звонка. Аккуратная, с туго заплетенными косичками. А в средних классах что-то изменилось. Девочка начала часто опаздывать в школу и порой дежурный не пускал её на первый урок из-за опозданий. В старших классах дела только ухудшились. В школьной стенгазете все чаще появлялись карикатуры на ее внешний вид, за которым она, как казалось, перестала следить. То ботинки растёгнуты из-за сломанного замка, напоминая старую калошу, то пуговицы застегнуты не так.

 Вика с детства привыкла слышать в свой адрес обидные реплики. В детском саду никто не хотел с ней дружить, а когда она просила, чтобы ее приняли в игру, девчонки шушукались, а потом спрашивали ехидно: «А что ты нам за это дашь?». Вика не понимала, почему к ней так относятся, но со временем привыкла, и на прогулках уходила в дальний угол двора, садилась под увесистый куст бульденежа и мечтала, подолгу мечтала о том, как станет взрослой, красивой и все захотят с ней дружить, но ей они будут не нужны, потому что ей и так хорошо...